Из чего делали лапти? Самые первые упоминания об этой обуви? Как самому научиться плести настоящие лапти своими руками в домашних условиях. Древние технологии плетения лаптей с наглядными схемами, иллюстрациями и фото

Официальные факты про лапти вызывают несколько вопросов, размышляя над которыми можно прийти к определённым выводам о недавних событиях нашего прошлого, в частности, о недавнем высоком технологическом уровне и возможной катастрофе, произошедшей несколько сотен лет назад...

Лапти - обувь из лыка, которую на протяжении многих веков (по официальной хронологии) носило славянское население Восточной Европы. Считается, что название этой обуви произошло от слова «лапа». В России в лапти обувались только деревенские жители, то есть крестьяне. Ну а крестьяне составляли подавляющее население Руси. Лапоть и крестьянин были почти синонимами. Вот откуда пошла поговорка "лапотная Россия".

И действительно, даже в начале XX века Россию еще нередко называли страной "лапотной", вкладывая в это понятие оттенок примитива и отсталости. Лапти стали как бы рода символом, вошедшим во множество пословиц и поговорок, их традиционно считали обувью беднейшей части населения. И неслучайно. Вся русская деревня, за исключением Сибири и казачьих районов, круглый год ходила в лаптях.

Конечно, лапти плели из коры многих лиственных деревьев: липы, березы, вяза, дуба, ракиты и т.д. В зависимости от материала и плетеная обувь называлась по-разному: берестяники, вязовики, дубовики, ракитники. Самыми прочными и мягкими в этом ряду считались лыковые лапти, изготовленные из липового лыка, а самыми плохими - ивовые коверзни и мочалыжники, которые делали из мочала.

Нередко лапти назывались по числу лыковых полос, использованных в плетении: пятерик, шестерик, семерик. В семь лык обычно плели зимние лапти. Для прочности, тепла и красоты лапти проплетали вторично, для чего применяли пеньковые веревки. С этой же целью иногда пришивали кожаную подметку.

Для праздничного выхода предназначались писаные вязовые лапти из тонкого лыка с черной шерстяной тесьмой, которая закреплялась на ногах. Для осенне-весенних хозяйственных работ во дворе более удобными считали простые высокие плетеные ступни без всякой тесьмы.

Обувь плели не только из древесной коры, в дело шли и тонкие корни, а потому и сплетенные из них лапти звались коренниками. Модели лаптей, изготавливаемые из полосок ткани, называли плетешками. Ещё лапти делали из пеньковой веревки - крутцы, и даже из конского волоса - волосянника. Такую обувь чаще носили дома или ходили в ней в жаркую погоду, а лыковые лапти зимой хорошо сохраняли тепло, а летом давали ногам прохладу.

Техника плетения лаптей была тоже очень разнообразной. К примеру, великорусские лапти, в отличие от белорусских и украинских, имели косое плетение, тогда как в западных районах использовали прямое плетение, или "прямуя решетку". Если на Украине и в Белоруссии лапти начинали плести с носка, то русские крестьяне делали работу с задника. Так что о месте появления той или иной плетеной обуви можно судить по форме и материалу, из которого она изготовлена. Для московских моделей, плетенных из лыка, характерны высокие борта и округлые носки. На Севере, в частности, в Новгороде, чаще мастерили лапти из бересты с треугольными носками и сравнительно низкими бортами. Мордовские лапти, распространенные в Нижегородской и Пензенской губерниях, плели из вязового лыка.

Способы плетения лаптей - например, в прямую клетку или в косую, с пятки либо с носка - были свои у каждого племени и вплоть до начала нашего века разнились по областям. Так, древние вятичи предпочитали лапти косого плетения, новгородские словене - тоже, но большей частью из берёсты и с более низкими бортиками. А вот поляне, древляне, дреговичи, радимичи носили лапти в прямую клетку.

]]> ]]>

Плетение лаптей считалось несложной работой, но требующей сноровки и навыков. Не зря про крепко напившегося человека и сейчас говорят, что он, мол, "лыка не вяжет", то есть не способен к элементарным действиям! Зато, "связывая лыко", мужчина обеспечивал обувью всю семью - тогда специальных мастерских ещё не было очень долгое время. Главные инструменты для плетения лаптей - кочедыки делали из костей животных или из металла. Первые кочедыки археологи относят к каменному веку.

Даже во время Гражданской войны, лапти были основной обувью бойцов Красной Армии. Существовала Чрезвычайная комиссия по валенкам и лаптям (ЧЕКВАЛАП), которая занималась заготовкой обуви для военнослужащих.

Когда же впервые появились лапти на Руси?

На этот, казалось бы, простой вопрос точного ответа нет до сих пор .

Принято считать, что лапти - один из самых древних видов обуви. Так или иначе, но костяные кочедыки - крючки для плетения лаптей - регулярно находят археологи и приписывают их неолетическим стоянкам. Получается, по официальной версии, ещё в каменном веке люди плели обувь, используя растительные волокна.

Однако приведём такие данные:

В одном лишь 1889 году в лыковые лапти были обуты более 25 миллионов русских крестьян. Известно, что лапти быстро изнашиваются, и на год их требовалось только одному человеку 40 пар. Не мудрено, что в том же году в России, как свидетельствуют статистические данные, было изготовлено около 500 миллионов пар лаптей, то есть было истреблено почти полтора миллиарда молодых липовых деревьев : для одной пары лаптей нужно содрать (именно содрать) лыко с 2-3 молодых липок!

Существовали целые артели плетенщиков, которые, по сохранившимся описаниям, отправлялись в лес целыми партиями. За десятину липового леса они платили до ста рублей. Снимали лыко специальным деревянным пырком, оставляя совершенно голый ствол. Лучшим считалось лыко, добытое весной, когда на липе начинали распускаться первые листочки, поэтому чаще всего такая операция губила дерево. Отсюда пошло выражение "ободрать как липку".

Из воза лык получалось приблизительно 300 пар лаптей. Плели лапти от двух до десяти пар в день в зависимости от опыта и сноровки.

В 19 веке пару хороших лыковых лаптей можно было купить за три копейки, тогда как самые грубые крестьянские сапоги стоили пять-шесть рублей. Для крестьянина-земледельца это большие деньги, чтобы собрать их, нужно было продать четверть ржи (одна четверть равнялась почти 210 литрам сыпучих веществ). Сапоги, отличавшиеся от лаптей удобством, красотой и прочностью, для большинства крепостных крестьян были недоступны. Даже для зажиточного крестьянина сапоги оставались роскошью, их надевали лишь по праздникам. Вот и обходились лаптями. О недолговечности плетеной обуви свидетельствует поговорка: "В дорогу идти, пятеры лапти сплести". Зимой мужик носил одни лапти не более десяти дней, а летом в рабочую пору стаптывал их в четыре дня.

Возникает интересный вопрос. Сколько же требовалось берёсты и лыка, чтобы столетиями обувать целый народ? Простые подсчёты показывают: если бы наши предки усердно рубили деревья ради коры, березняки и липовые леса исчезли бы ещё в доисторическую эпоху. Однако этого не произошло. Почему?

Не потому ли, что потребность в "лаптях" в России возникла относительно недавно, несколько сотен лет назад, в связи с резким падением технологического и культурного уровня из-за внешних факторов? Конечно, многие посчитают, что это слишком косвенный довод, и, возможно, найдут своё объяснение этому факту, но если проанализировать всё это вместе с такими статьями, как " ", " ", " " и некоторыми другими, то анализ такой точки зрения, как минимум, потребует размышлений.

Тяжёлое соостояние с лиственными деревьями в Россиии пытались исправить ещё в дореволюционные времена, и по официальной версии такая ситуация возникла из-за повсеместного использования дерева как поделочного, повседневного и промышленного сырья.

Вот пример заботы государства времён Российской Империи о лесном хозяйстве:

В России до 1917 крестьяне и сельские общины поощрялись, с подачи науки, "хозяевами государства" за разведения леса.

За выращенные и сохраненные землевладельцем 50 десятин леса (~50га), ему выдавался ценный приз в 500 рублей (стоимость 150-200 коров, или ныне 5-6млн рублей) и золотая медаль. Сейчас эта сумма соответствует затратам по созданию древесных насаждений на 42 гектар. Получается, уже тогда лесные чиновники Российской Империи брали цифры не от балды, а довольно точно знали, сколько стоит восстановление леса, и, главное - в этом была потребность.

Подробнее с нестыковками в нашем лесном хозяйстве читатели могут ознакомиться в статье А.Артемьева , мы же отметим ещё одно общепринятое утверждение о "лапотном" деле.

В русских письменных источниках слово "лапоть", а точнее, производное от него - "лапотник" впервые встречается в "Повести временных лет". Однако о том, что Радзивиловская летопись и входящая в её состав "Повесть временных лет" является поздней подделкой, можно убедиться, посмотрев фильм " ".

Так что не так-то прост оказался этот "лапотный" вопрос...

Будем плести лапти пятерики.

Нам понадобятся:

Колодка (рис. 2) соответствующего размера,
нож-косяк, кочетыг (рис. 3),
брусок для заточки ножа и, конечно, заготовленные заранее каталки лыка.

Из хорошо размоченного в воде лыка нарезаем десять концов, очищаем их от задиров и неровностей, заостряем с обеих сторон и цынуем.
Смысл слова цыновать - лыки, (вор. тамб. и др.) очищать их от коры, скоблить и подбирать пучками для плетенья лаптей (cловарь В.Даля).

Лапоть состоит из следующих основных частей: подошвы (плетня) с каймой, головашки с курочками, проушин (ушек, обушников, заушников) и пятки с запятником (рис.4).

Процесс плетения лаптя, как и всякого объекта, начинается с закладки (закладывается дом, закладывается сад...). Чтобы заложить лапоть-пятерик, надо взять пять концов лыка и разложить их лубяной* стороной вверх на рабочем столе или просто на колене так, чтобы, взаимно переплетаясь серединой длины под углом 90о, они составили основу будущего лаптя (рис. 5).

Заготовку разворачиваем так, чтобы концы располагались от себя 3 x 2 и к себе 2 x 3. (Для второго лаптя заготовку кладем в зеркальном отражении по отношению к заготовке для первого лаптя.) Далее правый из трех верхних концов (на рисунке он под номером 3) перегибаем на себя и переплетаем с двумя соседними концами. Теперь у нас получилось расположение концов от себя 2 x 2, а к себе 3 x 3 (рис. 6).

Для образования уголков пятки загибаем под прямым углом крайние из трех концов слева и справа поочередно внутрь и проплетаем их: правый - влево (рис. 7), левый - вправо.

В результате образуется пятка с одним курцем* посередине (рис. 8).

Перегибаем правые и левые от себя концы (правые - от себя, левые - на себя), переплетаем их с остальными (рис. 9).

Так полностью формируется пятка с пятью курцами по кайме. Все концы теперь расположены к себе по пять слева и справа (рис. 10). Для выравнивания каймы пятку надеваем на колодку и поочередно подтягиваем концы.

Продолжаем закладывание лаптя, перегибая концы то слева, то справа и проплетая их с остальными: левые - вправо, правые - влево. Чтобы лапти различались на правый и левый, у первого лаптя правые концы перегибаем на внешнюю, а левые - на внутреннюю сторону подошвы (рис. 11), у второго - наоборот. От этого зависит и расположение курочек на головашке.

После пяти пяточных курцев ведем отсчет их по кайме подошвы. Обычно в подошве - семь-восемь курцев. В процессе закладывания лаптя постоянно подтягиваем концы, уплотняя плетень, и проверяем длину подошвы по колодке. Следим также за тем, чтобы количество концов слева и справа всегда было по пять. Чем плотнее заложишь лапоть, тем более прочным и уковыристым * он получится. Значит, дольше будет носиться. И вид у него будет более благородный.

Когда подошва достигнет нужной длины (на колодке это соответствует углам головашки), начинаем формировать головашку, обратив внимание на то, чтобы с обеих сторон было по пять концов. Закладка головашки в чем-то сходна с закладкой пятки. Третий конец с правой стороны загибаем так, чтобы получился острый угол, и проплетаем через два соседних в левую сторону. Так же проплетаем два других конца с правой стороны. Получился правый уголок головашки (рис. 12). Три его конца смотрят внутрь головашки, два - наружу. Аналогично делаем левый уголок головашки: загибаем под острым углом средний из пяти левых концов, проплетаем его через два соседних конца в правую сторону, затем так же поступаем с двумя другими левыми концами. В результате - три конца левого уголка смотрят внутрь головашки, два - наружу.

Переплетаем между собой по три средних конца. У нас опять получилось по пять концов слева и справа (рис. 13),.(фото отсутствует).

Надеваем лапоть полностью на колодку, подтягиваем концы, уплотняя головашку. Делаем это с помощью кочетыга.

Следующий конец также перегибаем от себя, проплетаем вправо теперь уже через три конца и пропускаем под следующим курцем плетня. Третий конец проплетаем через два оставшихся конца и тоже пропускаем под курцем. После этого с правой стороны два конца идут вдоль подошвы, а три смотрят в другую сторону (рис. 15).

Аналогично делаем левую сторону каймы головашки. Но здесь крайний правый конец перегибаем на себя и проплетаем влево через все четыре конца. Так же поступаем с двумя следующими концами. Теперь и с левой стороны концы расположились, как с правой. Подтягиваем их. Лапоть заложен (рис. 16). Начинаем его плести.

По два конца, идущих вдоль подошвы, оставляем на время в покое. В дальнейшем они пойдут на образование и на затяжку проушин.

Три правых и три левых конца, пропущенные под курцами подошвы, смотрят в разные стороны. Проплетаем их по подошве вторым следом (рис. 17). Затем нижний из трех концов, направленных в сторону головашки, выводим к центру головашки и делаем курочку. Для этого отгибаем конец назад, подворачиваем, образуя петлю, и пропускаем под ячейку того же следа, по которому он шел (рис. 18).(фото отсутствует)

Изменивший направление конец пускаем на плетение подошвы (рис. 19).

Когда концы доходят до каймы подошвы, подводим каждый под свой курец, перегибаем, как бы повторяя кайму, и пропускаем в другом направлении. При этом не имеет значения, наружу или внутрь направлена лубяная сторона лыка. При плетении третьего следа важно, чтобы лубяная сторона всегда была наружу, так как она прочнее, чем подкорковая. Здесь повороты делаем на уровне вторых ячеек от каймы, не перегибая лыка при изменении направления. Когда концы заканчиваются, надставляем лыки, оставшиеся при заготовке, и плетем дальше. Направление концов и сами клеточки плетения подсказывают, куда надо идти. В результате плетения ступня уплотняется, становится более упругой. Лапти считаются добротными, если сплетены в три следа.

По окончании плетения подошвы оформляем с обеих сторон проушины, для чего поочередно один из двух расположенных вдоль подошвы концов (тот, что крепче и лучше) скручиваем в жгут, вращая внутрь, в сторону колодки (это обязательное условие как для правой, так и для левой проушины). Чтобы скрутка была цилиндрической и не сворачивалась в процессе носки лаптя, вставляем в нее узкую полоску лыка. Частично скрутив левое ушко, обвиваем его вторым концом, затягиваем этот конец, выводим к центру головашки на вторую курочку, затем немного проплетаем по подошве (за счет двух концов, которые образовали курочки, головашка укрепляется на уголках, и этого для прочности ей достаточно, а вот подошва требует плетения не меньше, чем в два следа).

Примерно на середине расстояния от пятки до головашки протыкаем кочетыгом отверстие в кайме и пропускаем через него ушный конец изнутри (прошу обратить на это внимание, потому что, когда будем завязывать узел на самой пятке, данный конец надо продевать уже не изнутри, а снаружи). Продели, скрутили петлей, подтянули, и получилось ушко. Снова скручиваем ушный конец и ведем его в угол пятки. Подтягиваем, продеваем снаружи через отверстие, проделанное кочетыгом в кайме пятки, и завязываем узлом. Получилась левая проушина (рис. 20). Точно так же делаем правую.

После этого скручиваем оба конца проушин в одну сторону (от себя), свиваем их между собой два-три раза, и образуется запятник, или оборник (рис. 21). Концы от запятника пускаем лубяной стороной наружу на плетение подошвы.

Все концы, проплетенные по третьему следу, поворачиваем у края подошвы, пропускаем через две-три клеточки и отрезаем.

Лапоть готов. Снимаем его с колодки, поддев кочетыгом в области запятника. Таким же образом плетем второй лапоть, помня о том, что курочки на его головашке должны смотреть в другую сторону. Сплели? Получилась пара. А у нас в Кермиси говорили: есть обуванье. Остается привязать к лаптям оборы, ноги обернуть летом портянками, зимой онучами, переплести оборы крест-накрест до колена - и в добрый путь, плетуханы! По улице, конечно, не пойдешь, но своих близких в новогоднюю ночь повеселить можно. Если к тому же соответствующим образом одеться. Да еще частушку спеть: "Эх, лапти мои, круты головашки. Кто их плел-ковырял, тому по лобашке".

СЛОВАРИК К СТАТЬЕ

Лыко - молодой луб, волокнистое, неокрепшее подкорье со всякого дерева (под корою луб, под ним мезга, под нею блонь, молодая древесина).

Комель - нижняя, прилегающая к корню часть дерева, растения, волоса, пера; толстый конец бревна.

Лутоха, лутошка - липка, с которой снята кора, содрано лыко (пословица: "Гол как лутошка, бос как гусь"; загадка: "Кину с блошку, вырастет с лутошку?", ответ: конопля). Лутошками называют также тощие, сухие ноги.

Лопас - сеновал, сенное сушило.

Колода - большое корыто грубой отделки.

Кочедык - плоское изогнутое лапотное шило. В разных местностях его называли по-разному: кочадык, кодочиг, коточик, костыг, кочетыг.

Луб - внутренняя часть коры молодых лиственных деревьев, а также кусок, полоса такой коры, лыко (используется для изготовления веревок, корзин, коробов, плетения рогож и т.п.). Луб хорошо снимается в теплую, сырую, ветреную погоду.

Загнетка, загнет, загнивка - углубление в шестке русской печи, обычно в левой его части, куда сгребаются горячие угли.

Онуча - кусок плотной суконной материи, навертываемый на ногу при ношении лаптей или сапог.

Оборы - особым способом сплетенные веревки, завязки у лаптей.

Оборник - род петли, образованной концами проушин на запятнике лаптя, в которую продевали оборы.

Моченец - лен или конопля, вымоченные для обработки. Сырое конопляное волокно после одной мочки, обмятое и очищенное, использовалось на витье веревок, на подковырку лаптей.

Курочка - декоративный элемент в виде уголка на головашке лаптя.

Лубяная сторона - поверхность лыка, которая примыкает непосредственно к дереву. Гладкая и более прочная в отличие от подкорковой, шероховатой.

Курцы - поперечные лыки, загибаемые по краям плетня. В плетне может быть до десяти курцев.

Уковыристый - плотно, добротно сплетенный лапоть.

Сегодня мы поговорим о том, как самому научиться плести настоящие лапти своими руками в домашних условиях. Также рассмотрим древние технологии плетения лаптей с наглядными схемами, иллюстрациями и фото

Различный материал для изготовления лаптей был всегда есть под рукой, если рядом есть лес. Обычно лапти плели из лыка липы, вяза, ракиты, вереска (лычники), реже - из коры ивы (ивняки), а также из бересты (берестяники). Иногда их делали из тонких корней (коренники), разбитых ветхих веревок (курпы, крутцы, чуни, шептуны), из конских грив и хвостов (волосяники) и даже из соломы (соломеники).

Наилучшим является лыко из коры молодых, без единого сучка липок высотой 3-4 метра и диаметром у комля* около 5 сантиметров. Такие деревца обычно растут в чащобе - густо, как камыши. Срубишь их маленьким топориком под корень, надкусишь зубами узенькую ленточку прямо у комля и резким движением оторвешь ее.

Образовавшаяся узкая бороздка вдоль дерева позволяет отделить трубку лыка от лутошки*. Из липового лыка лапти наиболее прочные и носимые в любую погоду, из вязового - красивые, но только для сухой погоды, плели их, как правило, для женщин. Из ивового лыка делают сувенирные лапти, для носки они не годятся.

Трубки лык заготавливали весной, в период сокодвижения, в большом количестве, чтобы хватило на год плести лапти для всей семьи. "Не запасшись лыком, ходишь в ошметках". Правда, зимой тоже можно заготовить лыко, если свежесрубленную липку положить в вольный дух хорошо протопленной русской печи, но это было исключением.

Пучки трубок лыка хранили в сухом месте, как правило, на лопасах*, под самым коньком, а перед плетением их размачивали в колоде* с водой или в реке и раскатывали в каталки. Из каталок нарезали ленты длиной 2,5-3 метра и шириной, соответствующей размеру обуви. Обычно для женских лаптей 36-38 размеров ширина лент составляла 16-18 миллиметров, для детских - поменьше, для мужских - побольше. Каждую ленту заостряли с концов.

Лычные лапти плели в 5-12 строк (или концов) на колодке кочедыком *. Строкой именовалась каждая полоса лыка в лапте. От фразы "не всякое лыко в строку", обозначавшей, что не всякое лыко годится для плетения лаптей, пошла поговорка "всякое лыко в строку" (то есть любая ошибка вменяется в вину).

Лапти из пяти концов назывались пятериками, из семи - семериками, из девяти - девятериками. Для лаптя-пятерика брал пять концов лыка (для пары - в два раза больше), цыновал их, то есть снимал кору, оставляя чистым луб*. Молодое лыко достаточно было просто поскоблить ножом-экономкой. Само плетение много времени не занимало. На пару лаптей мастеру требовалось часа три-четыре, не более.

Готовые, еще влажные лапти с целью удаления с них волокон и для придания им специфического аромата костра опаливали над огнем. В старину это делали над небольшим костром, разведенным на загнетке*, прямо перед входом в печь, или просто над горящей лучиной. Волокна быстро подсыхали и сгорали.

Будничные лапти плели с учетом времени года. В добропорядочной семье они парами висели в сенях на жердочке в постоянной готовности. Так, например, отправляясь на покос, крестьяне надевали лапти редкого плетения, в один-два следа. В весеннюю и осеннюю распутицу к лаптям, особенно к детским, лыками прикрепляли колодки

Нам понадобятся: колодка соответствующего размера, нож-косяк, кочетыг, брусок для заточки ножа и, конечно, заготовленные заранее каталки лыка.

Из хорошо размоченного в воде лыка нарезаем десять концов, очищаем их от задиров и неровностей, заостряем с обеих сторон и цынуем.

Процесс плетения лаптя, как и всякого объекта, начинается с закладки (закладывается дом, закладывается сад...). Чтобы заложить лапоть-пятерик, надо взять пять концов лыка и разложить их лубяной* стороной вверх на рабочем столе или просто на колене так, чтобы, взаимно переплетаясь серединой длины под углом 90 градусов, они составили основу будущего лаптя (рис. 5).

Для образования уголков пятки загибаем под прямым углом крайние из трех концов слева и справа поочередно внутрь и проплетаем их: правый - влево (рис. 7), левый - вправо. В результате образуется пятка с одним курцем посередине (рис. 8). Перегибаем правые и левые от себя концы (правые - от себя, левые - на себя), переплетаем их с остальными (рис. 9). Так полностью формируется пятка с пятью курцами по кайме. Все концы теперь расположены к себе по пять слева и справа (рис. 10). Для выравнивания каймы пятку надеваем на колодку и поочередно подтягиваем концы.

После пяти пяточных урцев ведем отсчет их по кайме подошвы. Обычно в подошве - семь-восемь курцев. В процессе закладывания лаптя постоянно подтягиваем концы, уплотняя плетень, и проверяем длину подошвы по колодке. Следим также за тем, чтобы количество концов слева и справа всегда было по пять. Чем плотнее заложишь лапоть, тем более прочным и уковыристым* он получится. Значит, дольше будет носиться. И вид у него будет более благородный.

Три его конца смотрят внутрь головашки, два - наружу. Аналогично делаем левый уголок головашки: загибаем под острым углом средний из пяти левых концов, проплетаем его через два соседних конца в правую сторону, затем так же поступаем с двумя другими левыми концами. В результате - три конца левого уголка смотрят внутрь головашки, два - наружу. Переплетаем между собой по три средних конца. У нас опять получилось по пять концов слева и справа (рис. 13).

Надеваем лапоть полностью на колодку, подтягиваем концы, уплотняя головашку. Делаем это с помощью кочетыга.

Далее оформляем кайму головашки. Лапоть кладем на колени головашкой к себе. Левый из пяти правых концов, перегнув от себя, проплетаем вправо через все четыре конца и пропускаем под курцем плетня (рис. 14). Следующий конец также перегибаем от себя, проплетаем вправо теперь уже через три конца и пропускаем под следующим курцем плетня. Третий конец проплетаем через два оставшихся конца и тоже пропускаем под курцем. После этого с правой стороны два конца идут вдоль подошвы, а три смотрят в другую сторону (рис. 15).

По два конца, идущих вдоль подошвы, оставляем на время в покое. В дальнейшем они пойдут на образование и на затяжку проушин. Три правых и три левых конца, пропущенные под курцами подошвы, смотрят в разные стороны. Проплетаем их по подошве вторым следом (рис. 17). Затем нижний из трех концов, направленных в сторону головашки, выводим к центру головашки и делаем курочку. Для этого отгибаем конец назад, подворачиваем, образуя петлю, и пропускаем под ячейку того же следа, по которому он шел (рис. 18). Изменивший направление конец пускаем на плетение подошвы (рис. 19).

Здесь повороты делаем на уровне вторых ячеек от каймы, не перегибая лыка при изменении направления. Когда концы заканчиваются, надставляем лыки, оставшиеся при заготовке, и плетем дальше. Направление концов и сами клеточки плетения подсказывают, куда надо идти. В результате плетения ступня уплотняется, становится более упругой. Лапти считаются добротными, если сплетены в три следа.
По окончании плетения подошвы оформляем с обеих сторон проушины, для чего поочередно один из двух расположенных вдоль подошвы концов (тот, что крепче и лучше) скручиваем в жгут, вращая внутрь, в сторону колодки (это обязательное условие как для правой, так и для левой проушины). Чтобы скрутка была цилиндрической и не сворачивалась в процессе носки лаптя, вставляем в нее узкую полоску лыка.

Частично скрутив левое ушко, обвиваем его вторым концом, затягиваем этот конец, выводим к центру головашки на вторую курочку, затем немного проплетаем по подошве (за счет двух концов, которые образовали курочки, головашка укрепляется на уголках, и этого для прочности ей достаточно, а вот подошва требует плетения не меньше, чем в два следа).

Примерно на середине расстояния от пятки до головашки протыкаем кочетыгом отверстие в кайме и пропускаем через него ушный конец изнутри (прошу обратить на это внимание, потому что, когда будем завязывать узел на самой пятке, данный конец надо продевать уже не изнутри, а снаружи). Продели, скрутили петлей, подтянули, и получилось ушко. Снова скручиваем ушный конец и ведем его в угол пятки. Подтягиваем, продеваем снаружи через отверстие, проделанное кочетыгом в кайме пятки, и завязываем узлом. Получилась левая проушина. Точно так же делаем правую.

После этого скручиваем оба конца проушин в одну сторону (от себя), свиваем их между собой два-три раза, и образуется запятник, или оборник. Концы от запятника пускаем лубяной стороной наружу на плетение подошвы.

Все концы, проплетенные по третьему следу, поворачиваем у края подошвы, пропускаем через две-три клеточки и отрезаем..

Плетение боков
Крайнее верхнее лыко, разворачиваем под углом 90 градусов, переплетаем между остальными тремя и кочедыком проплетаем по стельке. Внимание при первом подковыре кочедыком: на свое ли место вы привели это лыко.

Оно должно лечь рядом с тем лыком, которое ушло на другую сторону задника и готово также переплестись с тремя другими и уйти на стельку. Так же переплетается второе лыко, но уже между двумя, оставшимися и уходит на стельку рядом с первым. И снова внимание: в этом месте лыки пытаются занять чужую строку, выскакивая на одну вперед.

Третье лыко переплетается с четвертым и еще с натянутыми от носка по бокам лыками и уходит на стельку. Последнее лыко переплетается уже не со свободными, а с натянутыми от носка к пятке. Орудуем кочедыком. Перебрав все лыки на одной стороне, переходим на другую.

Так же все перебираем и проплетаем по стельке к противоположным сторонам. На подошве бахилы постепенно нарастает второй слой. Носок и задник уже готовы. Но на боках остаются не переплетенными натянутые наискосок лыки. Чтобы заделать этот "недоплат", необходимо проплести еще по три-четыре лыка. Нужные лыки сами пришли сюда и просятся в строку. А если они преждевременно кончились и не пришли, то надо их наставить.

Лыко наставляется, заплетем нового конца. Отступя два-три шажка от того места, где кончается короткое лыко, продевается новое. Продергивая новый конец, стараемся не выдернуть его совсем. Останавливаемся так, чтоб кончик нового лыка спрятался под клеткой. Кончик короткого лыка отрезаем. Новое лыко его прикроет. Наращивание длины будет совершенно не заметно.

Когда проплетем все концы от края до края, разберемся, какое лыко куда стремится. В первую очередь пустим в дело те концы, которые "просятся" на незаплетенные бока. А из них раньше дадим путь тем, что нацелены на носок. Пропустим их туда по одному или по два, не более. Проплетем их между собой над стопой ноги, сгибая под прямым углом, гоним вниз. Как правило, это хватает для полного изготовления боков. Но если вдруг мало, пропускаем по третьему лыку.
Остается сделать красивее и крепче носок, и для этого даем слой на пятку. Остатки концов сами выйдут на носок. Их нужно всего четыре, два с одной стороны и два с другой. При нехватке концов - наращиваем. Выведенные на носок концы сгибаем и разворачиваем вправо и влево так, чтоб получилась одна линия. Образующийся при этом рубчик и придает красоту бахиле. Пятка делается крепче вторым наплетём до определенного места с поворотом вправо или влево. Обычно для этого основных лык уже не хватает. Вводятся новые.

Словарь инструментов и материалов:

Комель - нижняя, прилегающая к корню часть дерева, растения, волоса, пера; толстый конец бревна.

Лопас - сеновал, сенное сушило.

Колода - большое корыто грубой отделки.

Онуча - кусок плотной суконной материи, навертываемый на ногу при ношении лаптей или сапог.
Оборы - особым способом сплетенные веревки, завязки у лаптей.

Оборник - род петли, образованной концами проушин на запятнике лаптя, в которую продевали оборы.

Курочка - декоративный элемент в виде уголка на головашке лаптя.

Курцы - поперечные лыки, загибаемые по краям плетня. В плетне может быть до десяти курцев.

Плетение из лыка - одно из старейших ремесел на Руси. В Вятском крае, как и в других регионах страны крестьяне издавна использовали лыко для плетения прежде всего лаптей. Именно лапти, ставшие своего рода символом, вошедшим во множество русских пословиц и поговорок, традиционно считали обувью беднейшей части населения. И неслучайно. Вся русская деревня, за исключением Сибири и казачьих районов, круглый год ходила в лаптях.

Поэтому широкое распространение плетеной обуви породило невероятное разнообразие ее сортов и фасонов, зависящих прежде всего от сырья, использованного в работе. А плели лапти из коры и подкорья многих лиственных деревьев: липы, березы, вяза, дуба, ракиты и других. В зависимости от материала и плетеная обувь называлась по-разному: берестяники, вязовики, дубовики, ракитники… Самыми прочными и мягкими в этом ряду считались лыковые лапти, изготовленные из липового лыка, а самыми плохими - ивовые коверзни и мочалыжники, которые делали из мочала.

Нередко лапти именовали по числу лыковых полос, использованных в плетении: пятерик, шестерик, семерик. В семь лык обычно плели зимние лапти, хотя бывали экземпляры, где количество лык доходило до двенадцати. Для прочности, тепла и красоты лапти проплетали вторично, для чего в ход шли пеньковые веревки. С этой же целью иногда пришивали кожаную подметку (подковырку). Для праздничного выхода предназначались писаные вязовые лапти из тонкого лыка с черными шерстяными (а не пеньковыми) оборами (то есть тесьмой, закрепляющей на ногах лапти) или вязовые красноватые семерики. Для осенних и весенних работ во дворе более удобными крестьяне считали высокие плетеные ступни, вовсе не имевшие обор.

Техника плетения лаптей была тоже очень разнообразной. К примеру, великорусские лапти, в отличие от белорусских и украинских, имели косое плетение - «косую решетку», тогда как в западных районах бытовал более консервативный тип - прямое плетение, или «прямая решетка».

Если на Украине и в Белоруссии лапти начинали плести с носка, то русские крестьяне делали заплетку с задника, так что о месте появления той или иной плетеной обуви можно судить по форме и материалу, из которого она изготовлена. Например, для московских моделей, плетенных из лыка, характерны высокие борта и округлые головки (носки). Северный, или новгородский, тип чаще делали из бересты с треугольными носками и сравнительно низкими бортами. Мордовские лапти, распространенные в Нижегородской губернии, плели из вязового лыка. Головки этих моделей имели обычно трапециевидную форму.

Редко кто в крестьянской среде не умел плести лапти. Сохранилось описание этого промысла в Симбирской губернии, где лыкодеры отправлялись в лес целыми артелями. За десятину липового леса, арендованного у помещика, они платили до ста рублей. Снимали лыко специальным деревянным пырком, оставляя совершенно голый ствол. Лучшим считалось лыко, добытое весной, когда на липе начинали распускаться первые листочки, поэтому чаще всего такая операция губила дерево (отсюда, видимо, и известное выражение «ободрать как липку»).

Тщательно снятые лыки затем завязывали по сотням в пучки и хранили в сенях или на чердаке. Перед плетением лаптей лыко в течение суток обязательно отмачивали в теплой воде. Затем кору соскабливали, оставляя луб. Из воза лык - от 40 до 60 пучков по 50 трубочек в каждом - получалось приблизительно 300 пар лаптей. Скорость плетения лаптей также была разной и зависела от мастерства, таким образом, крестьянин мог сплести от двух до десяти пар в день.

Для плетения лаптя нужна была деревянная колодка и костяной или железный крючок - кочедык. Особого навыка требовало плетение запятника, где сводились все лыки. Связать петли мастера старались так, чтобы после продержки обор, они не кривили лаптя и не трудили ноги на одну сторону.

О недолговечности плетеной обуви свидетельствует русская поговорка: «В дорогу идти, пятеры лапти сплести». Зимой одни лапти носились не более десяти дней, а летом в рабочую пору крестьянин стаптывал одни лапти за четыре дня.

Искусные вятские мастера целыми возами продавали свой товар на ярмарках.

С развитием промышленного производства обуви, ее удешевлением необходимость в лаптях отпала. Во второй половине ХХ века уже трудно было найти мастера, который бы умел их плести. В 1970-х годах в Кировском производственном объединении по организации надомного труда «Умелец» была сделана попытка решить эту проблему. На предприятии работало несколько мастеров, которые небольшими партиями изготавливали сувенирные лапти разного размера, в том числе и миниатюрные в 1 - 2 см.

В настоящее время при Благотворительном фонде «Народный дом», работающем в поселке городского типа Кильмезь, активно действует центр по производству лаптей.

В наши дни лапти - отличный сувенир, напоминающий нам о жизни и ремесле наших предков. Особый - практический - интерес проявляют к старинной русской обуви участники самых разных фольклорных коллективов и отдельные частные лица, занимающиеся реконструкцией старинного быта.

Приобретает лапоть и символическое значение - представляя собой все то позитивное, что было в старинном русском деревенском укладе. Неслучайно организованный и ежегодно проводимый с 2009 года в Кильмези фестиваль народных художественных промыслов и ремесел получил название «Вятский лапоть».

Кто же плетет современные лапти? Прежде всего кильмезские мастера, сотрудничающие с благотворительым фондом «Народный дом», - Екатерина Ивановна Рухлядьева, Михаил Васильевич Медведев, Герман Михайлович Анисимов. Начинает втягиваться в увлекательный процесс плетения из лыка и подготовленное ими молодое поколение.

В начале XX века Россию еще нередко называли страной «лапотной», вкладывая в это понятие оттенок примитива и отсталости. Лапти, ставшие своего рода символом, вошедшим во множество пословиц и поговорок, традиционно считали обувью беднейшей части населения.

И неслучайно. Вся русская деревня, за исключением Сибири и казачьих районов, круглый год ходила в лаптях. Казалось бы, что сложного несёт в себе тема история лаптя? А между тем даже точное время появления лаптей в жизни наших далеких предков неизвестно по сей день.

Принято считать, что лапти – один из самых древних видов обуви. Во всяком случае, костяные кочедыки – крючки для плетения лаптей – археологи находят даже на неолитических стоянках. Не дает ли это основание предполагать, что уже в каменном веке люди, возможно, плели обувь из растительных волокон?

Широкое распространение плетеной обуви породило невероятное разнообразие ее сортов и фасонов, зависящих, прежде всего, от сырья, использованного в работе. А плели лапти из коры и подкорья многих лиственных деревьев: липы, березы, вяза, дуба, ракиты и т.д. В зависимости от материала и плетеная обувь называлась по-разному: берестяники, вязовики, дубовики, ракитники … Самыми прочными и мягкими в этом ряду считались лыковые лапти, изготовленные из липового лыка, а самыми плохими – ивовые коверзни и мочалыжники, которые делали из мочала.

Нередко лапти именовали по числу лыковых полос, использованных в плетении: пятерик, шестерик, семерик. В семь лык обычно плели зимние лапти, хотя бывали экземпляры, где количество лык доходило до двенадцати. Для прочности, тепла и красоты лапти проплетали вторично, для чего, как правило, в ход шли пеньковые веревки. С этой же целью иногда пришивали кожаную подметку (подковырку). Для праздничного выхода предназначались писаные вязовые лапти из тонкого лыка с черными шерстяными (а не пеньковыми) оборами (то есть тесьмой, закрепляющей на ногах лапти) или вязовые красноватые семерики. Для осенних и весенних работ во дворе более удобными считали высокие плетеные ступни, вовсе не имевшие обор.

Обувь плели не только из древесной коры, в дело шли и тонкие корни, а потому и сплетенные из них лапти прозывались коренниками. Модели, изготавливаемые из полосок ткани и суконных покромок, называлиплетешками. Лапти делали и из пеньковой веревки – курпы, или крутцы, и даже из конского волоса –волосянники. Такую обувь чаще носили дома или ходили в ней в жаркую погоду.

Венецианов А. Г. Мальчик, надевающий лапти

Техника плетения лаптей была тоже очень разнообразной. К примеру, великорусские лапти, в отличие от белорусских и украинских, имели косое плетение – «косую решетку», тогда как в западных районах бытовал более консервативный тип – прямое плетение, или «прямая решетка». Если на Украине и в Белоруссии лапти начинали плести с носка, то русские крестьяне делали заплетку с задника. Так что о месте появления той или иной плетеной обуви можно судить по форме и материалу, из которого она изготовлена. Например, для московских моделей, плетенных из лыка, характерны высокие борта и округлые головки (то есть носки). Северный, или новгородский, тип чаще делали из бересты с треугольными носками и сравнительно низкими бортами. Мордовские лапти, распространенные в Нижегородской и Пензенской губерниях, плели из вязового лыка. Головки этих моделей имели обычно трапециевидную форму.

Тщательно снятые лыки затем завязывали по сотням в пучки и хранили в сенях или на чердаке. Перед плетением лаптей лыко в течение суток обязательно отмачивали в теплой воде. Затем кору соскабливали, оставляя луб. Из воза лык – от 40 до 60 пучков по 50 трубочек в каждом – получалось приблизительно 300 пар лаптей. О скорости плетения лаптей различные источники говорят по-разному: от двух до десяти пар в день.

Для плетения лаптя нужна была деревянная колодка и, как уже говорилось, костяной или железный крючок – кочедык. Особого навыка требовало плетение запятника, где сводились все лыки. Связать петли старались так, чтобы после продержки обор, они не кривили лаптя и не трудили ноги на одну сторону. Есть легенда, что сам Петр I учился плести лапти и что сплетенный им образец хранился среди его вещей в Эрмитаже еще в начале прошлого (XX) столетия.

Сапоги, отличавшиеся от лаптей удобством, красотой и прочностью, для большинства крепостных крестьян были недоступны. Вот и обходились лаптями. О недолговечности плетеной обуви свидетельствует поговорка: «В дорогу идти, пятеры лапти сплести». Зимой мужик носил одни лапти не более десяти дней, а летом в рабочую пору стаптывал их в четыре дня.

Жизнь крестьян-лапотников описана многими русскими классиками. В рассказе «Хорь и Калиныч» И.С. Тургенев противопоставляет орловскому мужику калужского оброчного крестьянина: «Орловский мужик невелик ростом, сутуловат, угрюм, глядит исподлобья, живет в дрянных осиновых избенках, ходит на барщину, торговлей не занимается, ест плохо, носит лапти; калужский оброчный мужик обитает в просторных сосновых избах, высок ростом, глядит смело и весело, торгует маслом и дегтем и по праздникам ходит в сапогах».

Как видим, даже для зажиточного крестьянина сапоги оставались роскошью, их надевали лишь по праздникам. Своеобразный знаковый смысл кожаной обуви для крестьянина подчеркивает и другой наш писатель, Д.Н. Мамин-Сибиряк: «Сапоги для мужика самый соблазнительный предмет… Никакая другая часть мужицкого костюма не пользуется такой симпатией, как именно сапог». А между тем кожаная обувь ценилась не дешево. В 1838 году на Нижегородской ярмарке пару хороших лыковых лаптей можно было купить за три копейки, тогда как самые грубые крестьянские сапоги стоили в ту пору не менее пяти-шести рублей. Для крестьянина-земледельца это большие деньги, чтобы собрать их, нужно было продать четверть ржи, а в иных местах и более (одна четверть равнялась почти 210 литрам сыпучих веществ).

Еще во время Гражданской войны (1918-1920) в лаптях ходила бoльшая часть Красной армии. Их заготовкой занималась чрезвычайная комиссия (ЧЕКВАЛАП), снабжавшая солдат валяной обувью и лаптями.

В письменных источниках слово «лапоть», а точнее, производное от него – «лапотник» впервые встречается в «Повести временных лет» (в Лаврентьевской летописи): «В лето 6493 (985 год.), иде Володимеръ на Болгары съ Добрынею съ уемъ своимъ въ ладьях, а Торки берегомъ приведе на конихъ, и победи Болгары. Рече Добрыня Володимеру: съглядахъ колодникъ оже вси въ сапозехъ, сим дани нам не даяти, поидем искать лапотников. И сотвори Володимеръ с Болгары миръ …» В другом письменном источнике эпохи Древней Руси, «Слове Даниила Заточника», термин «лыченица» как название вида плетеной обуви противопоставляется сапогу: «Лучше бы ми нога своя видети в лыченицы в дому твоемъ, нежели в червлене сапозе в боярском дворе».

Историки, однако, знают, что названия вещей, известных по письменным источникам, не всегда совпадают с теми предметами, которые соответствуют этим терминам сегодня. К примеру, «сарафаном» в XVI веке называли верхнюю мужскую одежду в виде кафтана, а «ширинкой» именовали богато вышитый шейный платок.

Интересную статью по истории лаптя опубликовал современный петербургский археолог А.В. Курбатов, который предлагает рассматривать историю лаптя не с точки зрения филолога, а с позиций историка материальной культуры. Ссылаясь на накопленные за последнее время археологические материалы и расширившуюся лингвистическую базу, он пересматривает выводы, высказанные финским исследователем прошлого века И.С. Вахросом в очень интересной монографии «Наименование обуви в русском языке».

В частности, Курбатов пытается доказать, что плетеная обувь начала распространяться в России не ранее XVI века. Более того, мнение об изначальном преобладании лаптей среди сельских жителей он относит к мифологизации истории, как, впрочем, и социальное объяснение этого явления следствием чрезвычайной бедности крестьянства. Эти представления сложились, по мнению автора статьи, в среде образованной части российского общества лишь в XVIII веке.

И действительно, в опубликованных материалах, посвященных широкомасштабным археологическим исследованиям в Новгороде, Старой Ладоге, Полоцке и других русских городах, где был зафиксирован культурный слой, синхронный «Повести временных лет», не обнаружено следов плетеной обуви. А как же найденные при раскопках костяные кочедыки? Они могли, по мнению автора статьи, использоваться для иных целей – для плетения берестяных коробов или рыболовных сетей. В городских слоях, подчеркивает исследователь, лапти появляются не ранее рубежа XV-XVI веков.

Следующий довод автора: изображения обутых в лапти нет ни на иконах, ни на фресках, ни в миниатюрах лицевого свода. Самая ранняя миниатюра, где показан обутый в лапти крестьянин,– сцена пахоты из «Жития Сергия Радонежского», но оно датируется началом XVI века. К этому же времени относятся сведения писцовых книг, где впервые упоминаются «лапотники», то есть ремесленники, занятые изготовлением лаптей на продажу. В трудах иностранных авторов, посещавших Россию, первое упоминание о лыковой обуви, относящееся к середине XVII столетия, А. Курбатов находит у некоего Николааса Витсена.

Нельзя не сказать и об оригинальной, на мой взгляд, трактовке, которую дает Курбатов раннесредневековым письменным источникам, где впервые речь идет о лаптях. Это, например, приведенный выше отрывок из «Повести временных лет», где Добрыня дает Владимиру совет «поискать лапотников». А.В. Курбатов объясняет его не бедностью лапотников, противопоставленных богатым пленникам-болгарам, обутым в сапоги, а видит в этом намек на кочевников. Ведь собирать дань с оседлых жителей (лапотников) легче, чем гоняться по степи за ордами кочующих племен (сапоги – обувь, наиболее приспособленная для верховой езды, активно использовалась кочевниками). В этом случае слово «лапотник», то есть обутый в «лапоть», упоминаемый Добрыней, возможно, означает какой-то особый вид низкой обуви, но не сплетенный из растительных волокон, а кожаный. Поэтому утверждение о бедности древних лапотников, которые в действительности ходили в кожаной обуви, по мнению Курбатова, беспочвенно.

Праздник лаптя в г. Суздале

Все сказанное еще и еще раз подтверждает сложность и неоднозначность оценки средневековой материальной культуры с позиций нашего времени. Повторяю: зачастую мы не знаем, что означают термины, встречающиеся в письменных источниках, а вместе с тем нам не известно назначение и название многих предметов, найденных при раскопках. Однако с изложенными археологом Курбатовым выводами, на мой взгляд, можно спорить, отстаивая ту точку зрения, что лапоть значительно более древнее изобретение человека.

Итак, единичные находки плетеной обуви при раскопках древнерусских городов археологи традиционно объясняют тем, что лапти – прежде всего, атрибут деревенской жизни, тогда как горожане предпочитали носить кожаную обувь, остатки которой в огромных количествах встречаются в культурном слое при раскопках. И тем не менее анализ нескольких археологических отчетов и публикаций, по-моему, не дает основания считать, что плетеной обуви не существовало ранее конца XV – начала XVI века. Почему? А дело в том, что публикации (и даже отчеты) далеко не всегда отражают весь спектр обнаруженного археологами массового материала. Вполне возможно, что в публикациях ничего не говорилось о плохо сохранившихся обрывках лаптей либо их представили как-то иначе.

Для однозначного ответа на вопрос, носили ли в России лапти ранее XV века, необходимо внимательно просмотреть описи находок, проверить датировку слоя и т.д. Ведь известно, что существуют публикации, оставшиеся незамеченными, в которых упоминаются остатки плетеной обуви из раннесредневековых напластований Лядинского могильника (Мордовия) и Вятических курганов (Подмосковье). Лапти обнаруживали и в домонгольских напластованиях Смоленска. Сведения об этом, возможно, удастся обнаружить и в других отчетах.

Если бы лапти действительно получили широкое распространение только в позднем Средневековье, то в XVI-XVII веках они встречались бы повсеместно. Однако в городах фрагменты плетеной обуви этого времени обнаруживаются при раскопках весьма редко, в то время как детали кожаной обуви исчисляются десятками тысяч.

Теперь об информативности, которую несет средневековый иллюстративный материал – иконы, фрески, миниатюры. Нельзя не учитывать, что ее сильно снижает условность изображений, далеких от реальной жизни. Да и длиннополые одежды часто скрывают ноги изображенных персонажей. Неслучайно историк А.В. Арциховский, изучивший более десяти тысяч миниатюр Лицевого свода и обобщивший результаты своих исследований в солидной монографии «Древнерусские миниатюры как исторический источник», вовсе не касается обуви.

Почему нет необходимой информации в письменных документах? Прежде всего, из-за скудости и отрывочности самих источников, в которых меньше всего внимания уделяется описанию костюма, тем более одежды простолюдина. Появление же на страницах писцовых книг XVI века упоминаний о ремесленниках, специально занимавшихся плетением обуви, отнюдь не исключает того факта, что лапти еще раньше плели сами крестьяне.

К истории лаптя на Руси
Ватрушки «Русские лапти»

А.В. Курбатов словно не замечает упоминавшегося выше фрагмента из «Слова Даниила Заточника», где впервые встречается слово «лыченица «, противопоставленное «червленым сапозем». Никак не объясняется и летописное свидетельство 1205 года, где говорится о дани в виде лыка, взятой русскими князьями после победы над Литвой и Ятвягами. Комментарий Курбатова к отрывку из «Повести временных лет», где побежденные болгары представлены неуловимыми кочевниками, хотя и интересен, но тоже вызывает вопросы. Нельзя считать кочевой империей булгарское государство конца Х века, объединившее многие племена Среднего Поволжья. Здесь уже господствовали феодальные отношения, процветали огромные города – Болгар, Сувар, Биляр, богатевшие на транзитной торговле. К тому же поход на Болгар в 985 году был не первым (упоминание о первом походе относится к 977 году), поэтому Владимир уже имел представление о противнике и вряд ли нуждался в объяснениях Добрыни.

И наконец, по поводу заметок западноевропейских путешественников, побывавших в России. Они появляются лишь в конце XV века, поэтому более ранних свидетельств в источниках этой категории просто не существует. Более того, в записках иностранцев основное внимание уделялось политическим событиям. Диковинная же, с точки зрения европейца, одежда россиян их почти не занимала.

Особенный интерес представляет книга известного немецкого дипломата барона Сигизмунда Герберштей на, посетившего Москву в 1517 году в качестве посла императора Максимилиана I. В его записках есть гравюра, изображающая сцену езды в санях, на которой отчетливо видны обутые в лапти лыжники, сопровождающие сани. Во всяком случае, в своих записках Герберштейн отмечает, что на лыжах ходили во многих местах России. Четкое изображение крестьян, обутых в лапти, есть и в книге «Путешествие в Московию» А. Олеария, дважды побывавшего в Москве в 30-х годах XVII века. Правда, в тексте книги сами лапти не упоминаются.

У этнографов также нет однозначного мнения о времени распространения плетеной обуви и ее роли в жизни крестьянского населения раннего Средневековья. Одни исследователи подвергают сомнению древность лаптей, считая, что прежде крестьяне ходили в кожаной обуви. Другие ссылаются на обычаи и поверья, говорящие как раз о глубокой древности лаптей, например, указывают на их обрядовое значение в тех местах, где плетеная обувь давно предана забвению. В частности, уже упоминавшийся финский исследователь И.С. Вахрос ссылается на описание похорон в среде уральских старообрядцев-кержаков, не носивших плетеной обуви, но хоронивших покойника обутым в лапти.

***
Суммируя изложенное, отметим: трудно поверить, что широко распространенные в раннем Средневековье лыко и кочедыки использовались лишь для плетения коробов и сетей. Уверен, обувь, изготовленная из растительного волокна, была традиционной частью восточнославянского костюма и хорошо знакома не только русским, но и полякам, и чехам, и немцам.

Казалось бы, вопрос о дате и характере распространения плетеной обуви — весьма частный момент нашей истории. Однако в данном случае он затрагивает масштабную проблему различия города и деревни. В свое время историки отмечали, что довольно тесная связь города и сельской округи, отсутствие существенного правового различия между «черным» населением городской слободы и крестьянами не позволяют провести резкой границы между ними. Тем не менее результаты раскопок свидетельствуют, что в городах лапти встречаются крайне редко. Это и понятно. Обувь, сплетенная из лыка, бересты или других растительных волокон, больше подходила для крестьянского быта и труда, а город, как известно, жил в основном ремеслом и торговлей.

Редичев С. «Наука и жизнь» № 3, 2007 г.

Возможно вас заинтересует